Бандит - Страница 41

К оглавлению

— Меня интересует дело об убийстве в Алпатьевском переулке, — сказал Шерхан.

— Когда вы сможете о нем что-нибудь узнать?

— Слыхал, — сказал Миклошин.

— Довольно обычное дело, кооператор убил своего бухгалтера и пытался замести следы преступления.

— Как зовут кооператора?

— Василий… нет, Валерий Нестеренко.

Память у Миклошина была удивительная.

— Он арестован?

— Следователь выпустил его под подписку о невыезде.

— Кто следователь?

— Аршаков Вазген Аршалуисович.

— По-моему, — сказал Шерхан, — следователь проявил чрезвычайную некомпетентность.

— Насколько я понимаю, — пояснил Миклошин, — Вазген подозревает, что с помощью Нестеренко ему удастся выйти на след более крупных преступных структур. Я могу это только предполагать, Вазген со мной этими сведениями не делился. Возможно, он считает, что эти крупные структуры имеют своих людей и в прокуратуре.

— Ну и халатная же штучка этот Вазген, — заметил Шерхан, — берет убийцу и дает ему гулять на свободе. Я бы таких увольнял за дурость. Неужто нельзя заменить его кем-то другим?

— Кем?

— А хоть тобой.

— Это очень трудно. К тому же вам известна моя специализация, — Миклошин обычно вел дела о вымогательстве, — будет странно, если мне поручат расследование убийства.

— А если поручат?

Миклошин подумал.

— Тысяча баксов, и я его арестую.

Шерхан усмехнулся.

— Две тысячи, и ты его застрелишь при попытке к бегству.

Миклошин искренне возмутился. Глаза его забегали, как футболисты к концу тайма.

— За две тысячи?! Да как можно, чтобы человек стоил две тысячи баксов! Помилуйте! Знаете, что за такой выстрел будет? Да я вместо него за решетку сяду! Стрелять в безоружного!

Шерхан молча полез за пазуху и вынул оттуда белый сверток. Сверток брякнул о стол. Шерхан развернул платок — там был старый, лоснящийся от масла «ТТ».

— Кто сказал, что он будет безоружный? — промолвил Шерхан.

— Сунь ему волыну, и всех хлопот. Раскроешь это дело и еще два висяка.

Миклошин со страхом глядел на «ТТ». Ему не нравилось, что вот сейчас он должен унести с собой пистолет, на котором уже имеются два трупа.

Ему еще меньше понравилось, что он имеет дело с бандитом, настолько отчаянным, чтобы таскать с собой «мокрый» ствол.

— Э-э, мы так не договаривались, — сказал Миклошин, — а если меня сейчас остановит ГАИ? С этой штукой? А если я в аварию попаду? Меньше чем за четыре тысячи не могу, увольте.

— Две с половиной, — сказал Шер-хан.

— А то обожрешься. Тебе еще премию выпишут за ударный труд.

***

Через три часа работа Валерия была закончена.

Сам заряд разместился в чайной банке. Радиоустройство — в коробке из-под сигарет, небрежно сунутой Валерием в кармашек брюк.

Валерий окинул взглядом комнату и принюхался к довольно ощутимому запаху от еще покоившегося на окне паяльника.

Он взял одну из стоявших на полу тарелок и легко переломил ее. Две половинки тарелки остались в руках, и еще два кусочка брызнуло на пол. Достав из стола тюбик с клеем, Валерий с избытком обмазал края разлома и, зажав склеенную тарелку в тиски, уложил ее на окно. Клей был турецкий, поганый, и вонял так, что даже у кошки нюх отшибло бы.

В эту минуту в наружную дверь раздался звонок. Валерий напрягся.

Соседка Инга открыла дверь, и в прихожей послышался неясный шепот.

— Да вон там, вторая налево, — громко сказала старуха, — спит он, что ли, или гуляет…

Это был не Максим и не Гошка. Работники кооператива не спрашивали бы, какая у Нестеренко комната — налево или направо.

Валерий тихо усмехнулся и неслышно отщелкнул задвижку двери.

Затем перехватил покрепче «глок» и встал за дверь так, чтобы оказаться за спиной напрасно сунувшегося в комнату вурдалака.

В дверь постучали.

Валерий стоял тихо, как выключенное радио.

Дверная ручка повернулась. Валерий снял предохранитель и вытянул руку.

В комнату, близоруко щурясь, вошел давешний следователь. Валерий отвел руку и бесшумно сунул пистолет в карман висящего за дверью плаща.

Следователь постоял, вытягивая шею, потом повернулся кругом и только тут заметил стоящего за дверью хозяина.

— У вас странная манера встречать гостей, Валерий Игоревич, — сказал он, — кого же это вы ждали?

— Проходите, — проговорил Валерий.

Следователь, пошаркивая, подошел к столу и опустился на занозистый ящик из-под помидоров, исполнявший обязанности стула. — Ой-ой-ой, — сказал Аршаков, — я вам, кажется, Валерий Игоревич, всю мебель поломал.

И с сокрушенным видом достал из-под себя обломки треснувшего ящика.

Валерий поднял стоявшую в комнате пятидесятикилограммовую упаковку с пивом и, словно пушинку, поставил ее перед следователем.

— Садитесь, — сказал он, — не развалится.

И сам сел напротив.

— Чаем не угостите? — вдруг спросил следователь.

— Вон у вас и чай хороший есть…

И кивнул на коробку с тротилом.

Валерий молча воткнул в розетку электрический чайник. Все так же молча схватил со стола банку с английским лордом, сунул ее в шкафчик и с размаху захлопнул дверцу.

Бомба была значительно тяжелее чая, но вряд ли следователь заметил различие в движении рук.

— Вы чего тут делали? — спросил следователь, с шумом втягивая в себя воздух.

— Да вон, — сказал Валерий, кивнув на стоящую на подоконнике тарелку, — посуду разбил, решил заклеить.

Следователь чуть заметно усмехнулся, окинув взглядом обшарпанную комнату. Если он и недоумевал, почему гражданин Нестеренко, три месяца живший в голых стенах, сейчас решил заняться домоводством, то вслух ничего не сказал. Видимо, у него были более интересные вопросы для гражданина Нестеренко.